Зодчий для Диогена, или Бондарных дел мастер
В былые времена хороший бондарь был нарасхват. Сегодня встретить мастера по изготовлению бочек не так-то просто: в царстве пластика и конвейерного производства эта древняя специальность практически сошла на нет. Однако нам это все же удалось. Геленджичанин Валерий Владимирович Бабюк попал в объектив нашего фотокорреспондента на фестивале «Народные промыслы и ремесла Кубани», где он является постоянным участником и неоднократным лауреатом. О необычном выборе профессии и ее секретах вы узнаете из нашего интервью.
— Бондарство – это потомственное занятие в Вашей семье, или Вы первооткрыватель?
— Да, в семье я первооткрыватель в этом деле. По профессии военный. После службы в 1992 году приехал в Геленджик, приобрел с друзьями пилораму. Со мной на производстве трудятся братья Иван и Стас Муратиди. К нам на лесопилку приходили бондари приобретать древесину и спрашивали клепку для бочек. Я тогда смекнул, что раз клепку берут, и в значительных объемах, значит, спрос есть. Решили этим заняться тоже. Как говорится, попытка не пытка, да и отрицательный результат – тоже результат. Сделали первую партию, 10 штук. Потом по мере спроса увеличили ассортимент и количество. Понемногу развивались, оттачивали мастерство.
— Какое Ваше самое любимое дерево?
— Дуб. Это прочная классика. Бочки из дуба придают вину особенный вкус в процессе выдержки. Только то вино можно называть настоящим, которое сбраживалось в дубовом чане, хранилось и выдерживалось в дубовой бочке. Именно оно займет достойное место на выставке. Конечно, сейчас все это делают и в стекле, и в стальной таре. Но сомелье сразу узнают истинный вкус. Бесподобными свойствами дуб обладает и при изготовлении купелей. Их не покрывают лаком, потому что лакированное дерево – все равно что пластмасса. Когда человек купается в такой купели, его кожа становится словно бархат! В Пшаде стоит около 10 наших бочек для воды, в которых купаются люди. А объем самой большой купели, которую мы произвели для Геленджикского района – почти 6 тонн. Расположена она на Тонком мысе.
— Есть ли у вас необычные изделия?
— Обычно у нас есть повседневная работа. Бочки делаем партиями, и станки, соответственно, настраиваем под их объем. Сейчас вот закончили большую партию – 30 пятидесятилитровых. Но иногда приходят заказы на необычные изделия – например входная группа ресторана в виде трехметровой бочки.
— Есть ли в вашей команде кузнец, который изготавливает ободья?
— Кузнеца у нас нет. Заказываем готовые полосы на липецком заводе, прогоняем через блендопротяжный механизм, чтобы сделать их под наклоном. Потом клепаем заклепками, произведенными майкопским заводом. Железо бондари уже не куют. Однажды ко мне подошел пожилой мужчина и спросил: «А где вы чакан берете?». Чакан – это камыш, которым прокладываются бочки. Его мы не используем. Сейчас технологии и оборудование позволяют подгонять клепку так плотно, что чакан уже не нужен. У нас он есть, и проложить его можем – от этого изделие хуже не станет, но и лучше тоже. Это только удорожит продукцию.
У Валерия Владимировича две дочери, внуку Марку 4 года. И он уже подает надежды стать достойным продолжателем дела своего деда. «Возьмет бочку и что-то начинает делать, – делится Валерий Владимирович. — Я спрашиваю: «Маркуша, что ты делаешь?» А он: «Щас буду кран вставлять». Видит, что я делаю, и повторяет».
Похоже, профессия бондаря будет жить и в новых поколениях.
Антон Мещанов
