80 лет назад, в августе-сентябре 1943 года, в Геленджике были созданы все необходимые условия для разработки и осуществления беспримерной в истории Великой Отечественной войны операции по освобождению Новороссийска от немецко-фашистских захватчиков. Это, пожалуй, и есть самое значимое событие в истории курорта периода тех военных лет.
План операции готов. Силы собраны
30 августа 1943 года командующий Северо-Кавказским фронтом генерал-полковник И. Е. Петров ставит перед 18-й армией задачу: овладеть городом и портом Новороссийска, воссоединив разобщённые Цемесской бухтой Восточную и Западную группы советских войск.
Была разработана крупная операция, согласно которой необходимо было нанести комбинированный удар:
– с моря, высадив десант в Новороссийский порт;
– с суши, с восточного и западного направлений;
– с воздуха силами ВВС ЧФ и 4-й воздушной армии.
К проведению операции привлекались: 81 катер, 31 десантный бот, 28 моторных и гребных баркасов. Командовали отрядами: капитан-лейтенант П. И. Державин, капитан-лейтенант Д. А. Глухов, капитан 3 ранга Н. Ф. Масалкин. Высадка в Новороссийский порт должна была проводиться одновременно в трёх направлениях, чтобы отвлечь противника от главного удара. Командиром высадки был назначен контр-адмирал Г. Н. Холостяков.
Кроме того, были созданы отряд обеспечения высадки десанта под командованием капитана 2 ранга В. Т. Проценко в составе 37 боевых катеров, в том числе 32 торпедных катера, и отряд эвакуации раненых в составе 5 катеров-тральщиков под командованием подполковника медицинской службы Н. В. Квасенко.
Расстояние от места посадки в Геленджикской бухте до Новороссийска – 20 миль.
Десантный отряд № 1 полковника А. С. Потапова должен был высадиться на западном берегу Новороссийска. Десантный отряд № 2 капитан-лейтенанта В. А. Ботылева – на северном берегу порта, затем занять железнодорожный вокзал. Десантный отряд № 3 подполковника С. Н. Каданчика – на восточном берегу порта. Был разработан план взаимодействия всех отрядов морского десанта и сухопутных групп войск.
Для артиллерийской поддержки десанта и прорыва вражеской обороны в Новороссийске имелось свыше 800 орудий и миномётов калибром от 76 до 203 мм. Кроме того, на участке прорыва были сосредоточены 227 установок гвардейских миномётов (реактивная артиллерия). Вся артиллерия подчинялась командующему 18-й армией генерал-лейтенанту К. Н. Леселидзе.
Для авиационного обеспечения Новороссийской наступательной операции привлекались 88 самолётов военно-воздушных сил Черноморского флота, 60 самолётов 4-й воздушной армии. Руководство действиями всей авиации возлагалось на командующего ВВС ЧФ генерал-лейтенанта авиации В. В. Ермаченкова.
В госпиталях 18-й армии, находящихся в Геленджике и окрестностях, под руководством начальника санитарного отдела армии полковника медицинской службы Н. Г. Костева, были подготовлены более 4-х тысяч мест для приёма раненых и больных при эвакуационной способности – 500 человек в сутки.
Вспомогательный пункт управления Северо-Кавказского фронта был развёрнут южнее села Кабардинка, пункт управления 18-й армии и Черноморского флота – в штольнях на 9-м километре Новороссийско-Сухумского шоссе, откуда хорошо просматривались Цемесская бухта, порт и боевые порядки войск.
Под покровом ночи
Подготовка всей операции шла в условиях строжайшей секретности. Все вопросы решались только личным общением, документация велась только от руки, и исполнители знакомились лишь с тем, что их непосредственно касалось.
Для обеспечения успеха операции в штабе 18-й армии особое внимание уделялось организации чёткого и непрерывного взаимодействия всех сил. План разрабатывался начальником штаба армии, генерал-майором Н. О. Павловским и его заместителями, командующим артиллерией армии генерал-лейтенантом Г. С. Кариофилли, командиром высадки контр-адмиралом Г. Н. Холостяковым, командующим ВВС ЧФ генерал-лейтенантом авиации В. В. Ермаченковым. Именно здесь, в штабе армии, были окончательно определены сроки, последовательность и порядок действий сухопутных войск, морского десанта, флота и авиации.
Участие в сложной операции требовало от бойцов предельного напряжения духовных и физических сил. Особую роль в поднятии морального духа играла печать. В красноармейской газете «Знамя Родины» рассказывалось о подвигах бойцов и командиров 18-й армии, выпускались листовки, обращения с призывами громить ненавистного врага.
На развилке дорог Геленджик – Фальшивый Геленджик создали специальный армейский полигон, оборудованный по типу неприятельской обороны. Здесь наши воины учились штурмовать доты и дзоты, закрепляться на захваченных рубежах. Опытные сапёры учили воинов тому, как обнаруживать и обезвреживать мины, возможные взрывные сюрпризы и приманки, как разминировать огневые позиции, проделывать проходы для своих подразделений. Морские пехотинцы отрабатывали чёткие и быстрые действия при посадке на катера и высадке на берег. Тренировки велись только ночью, но в любую погоду. Днём войска и катера тщательно маскировались, а район Геленджикской бухты был надёжно прикрыт от воздушной разведки противника.
Все десантные отряды были снабжены инженерным имуществом – штурмовые мостики, «кошки» для быстрого преодоления береговых укреплений и минных полей, небольшими радиостанциями. Все участники десанта получили нарукавные опознавательные знаки.
Трудности прорыва в Новороссийский порт заключались в том, что на его Восточном и Западном молах противник установил большое количество огневых точек. Кроме этого, между молами с 1942 года остались боносетевые заграждения. Задача прорыва в порт и уничтожения огневых точек противника была возложена на командира 2-й бригады торпедных катеров В. Т. Проценко.
Неоценимую помощь катерникам оказал моряк из разведотряда Новороссийской военно-морской базы, который ночью проплыл в порт, преодолев расстояние более 5 км, днём отсиделся в развалинах причала и следующей ночью обнаружил под водой трос. Тёмная ночь и большая волна помешали разведчику в ориентировке. Выплыв на берег чуть в стороне, он наступил на противопехотную мину и подорвался. Потеряв много крови, моряк смог добраться до своих. После операции, едва придя в сознание, он вызвал командира 2-й бригады и показал, на какой глубине между молами натянут металлический трос – около 110 см, то есть меньше осадки торпедного катера. Трос нужно было подорвать.
Катерники понимали: если на молах уцелеют даже несколько пулемётных точек, они в упор будут расстреливать наши плавсредства. Для подрыва «бочек» боносетевого заграждения решили использовать сетки с подрывными патронами, которые должны были набрасывать на каждую бочку, а затем выдёргивать чеки запальных приспособлений.
Торпеды против мола
Для решения боевой задачи по освобождению Новороссийска пришлось усовершенствовать инерционный ударник торпеды. Её испытания прошли 7 сентября 1943 года в районе Фальшивого Геленджика. Прибывшие из оцепления моряки доложили, что эффект от взрыва такой торпеды был более, чем от взрыва пятисоткилограммовой фугасной бомбы. В течение следующих суток минёры переделали 102 ударника для торпед, предназначенных для стрельбы по берегу.
Час штурма наступил. 9 сентября 1943 года, когда над Геленджиком сгустились сумерки, началась посадка на десантные катера и выход в море. В 2 часа 44 минуты все десантные отряды заняли места на исходных позициях. Всё стихло. По сигналу командующего артиллерией тишину разорвал мощный грохот 800 орудий. Над Цемесской бухтой пронеслись залпы «катюш». Одновременно с воздуха нанесла мощный бомбовый удар наша авиация. К молам прорвались торпедные катера группы прорыва.
Подорвав следом трос, боносетевые заграждения, катерники выставили сигнал: «Проход в порт открыт». Приняв сигнал, торпедные катера группы атаки на полном ходу ворвались в Новороссийский порт и атаковали огневые точки противника на берегу. Почти одновременно было взорвано 35 торпед общей мощностью более 12 тонн взрывчатого вещества. Эта мощь смела с лица земли 8 дотов и дзотов, разрушила 5 дотов и 4 дзота, прожектор и несколько полуоткрытых огневых точек. Сколько при этом было приведено в шоковое состояние солдат и офицеров противника, не установлено.
После торпедного удара в ворота порта ворвались катера с десантом. Первым высадился на берег 393-й отдельный батальон капитан-лейтенанта В. А. Ботылева. Под непрерывным огнём противника десантники сразу же вступили в бой. Одновременно перешли в наступление Восточная и Западная сухопутные группы советских войск. На следующую ночь вновь из Геленджика в Новороссийск высадились дополнительные силы десанта.
Горели камни и земля, но задачу выполнили
Противник яростно сопротивлялся. Каменные здания, в которых засели немцы, были неуязвимы для стрелкового оружия десантников, улицы же города густо простреливались пулемётным и миномётным огнём.
На помощь советским войскам, с большими трудностями, через Камышовую балку была переброшена 5-я гвардейская танковая бригада полковника П. К. Шуренкова, которая на рассвете 13 сентября 1943 года вступила в бой. К вечеру 15 сентября начался отход главных сил врага. Утром 16 сентября 1943 года город и порт Новороссийска были полностью освобождены от противника. В этот же день вся страна слушала приказ Верховного Главнокомандования об освобождении Новороссийска. Согласно приказу, 19-ти воинским частям, как особенно отличившимся, было присвоено почётное наименование «Новороссийских». Большинство из них базировались, формировались и переформировывались в Геленджике.
Успех Новороссийской наступательной операции был обеспечен смелым и реальным замыслом наступления, хорошим планированием и тщательной организацией сложной операции, оперативной и тактической внезапностью.
Татьяна Зиновьева,
зав. отделом истории Геленджикского историко-краеведческого музея
