История

«Тюлькин флот», героический десант и пропитанная кровью земля

Начиная с осени 1942 года, наш маленький курортный городок стал «Большой землёй», а уютная живописная бухта Геленджика – надёжным укрытием и головной базой малых катеров Черноморского флота. Здесь, в этом стратегически важном месте, был сформирован отряд специального назначения под командованием майора Цезаря Львовича Куникова.

Немало писала наша газета о бессмертном подвиге героического десанта, высадившегося в ночь с 3 на 4 февраля 1943 года в районе Станички под Новороссийском. Несмотря ни на что, зная, что идут на верную смерть, пробивались боевые группы сквозь огневую завесу врага, пока не заняли маленький плацдарм – священную «Малую землю».

Сегодня мы вновь пролистаем подшивки советского «Прибоя», не раз публиковавшего воспоминания выживших куниковцев, малоземельцев и всех тех, кто, рискуя своей жизнью, обеспечивал поддержку наших войск из тыла.

Малая земля. Старший лейтенант медицинской службы Б. Н. Родина и санинструктор В. Т. Смалько оказывают помощь раненому. 1943 год.

В самое пекло

Свой путь на Малую землю, даже спустя 30 лет работы лесником в мехлесхозе, не забыл уроженец Геленджика, куниковец Владимир Мефодьевич Бедный, родившийся в 1913 году. Ветеран войны и бывший пулемётчик часто выступал перед школьниками курорта, а в 1975 году его пригласил в гости «Прибой». Вот что он тогда рассказал газете:

«Ненастной была эта зимняя ночь – 3 февраля 1943 года. Время близилось к полуночи, когда наша группа, преодолев пешком расстояние от села Дивноморского, в полной темноте грузилась на катера. Море штормило. Мы не видели лиц друг друга, но каждый, наверное, мысленно прощался с тем, что остаётся на берегу. Вот она, совсем рядом, скрытая полночью Голубая бухта, где я родился и вырос, где оставил семью, родных и близких… Солдаты молчали, только море за бортом свирепо шумело, обдавая нас студёными брызгами».

Первые трое суток напоминали ад. Ужасные бомбёжки, бешеный артиллерийский огонь да штормовая стужа… Об отдыхе не приходилось даже и думать. Спать?.. Да какой там сон! Вся одежда до ниточки промокла, покрывшись ледяной коркой. А как подходил катер с боеприпасами, десантники долго не рассуждали, прыгая в февральскую воду.

«Цезаря Львовича Куникова бойцы очень любили, он был требовательным и справедливым командиром и очень смелым воином. Запомнились мне многие товарищи по оружию и среди них отчаянный и весёлый парень Николай Воронкин, корректировщик нашего отряда. Запрятавшись на чердаке полуразрушенного здания, он наблюдал за немцами и корректировал огонь. Снаряды безошибочно попадали в цель, и мы радовались: «Колина работа!»

«Малая земля… Больших, неисчислимых страданий она стоила! Не найти там клочка, не пропитанного горячей солдатской кровью и солёным потом…»

«Чёрная смерть» фашистов

Слово «куниковец» быстро стало синонимом понятий «храбрец», «бесстрашный», «стойкий воин». Во время ночных атак десантники были одеты в чёрные бушлаты, словно сама тьма укрывала их от врага. Гитлеровцы называли их «чёрная смерть» или «трижды коммунист» и панически боялись, когда те шли в штыковую атаку.

Один из них, наш земляк Иван Макарович Коваленко, вспоминал, что фашисты настолько ненавидели всех куниковцев, что даже не брали в плен. Уже после освобождения Новороссийска в одном из холодильников обнаружили страшную картину жестокости: внутри, на крюках для туш, висели тела повешенных краснофлотцев.

Ко дню 30-й годовщины высадки легендарного десанта в городской газете Геленджика вышла статья с упоминанием некоторых из них:

«…Группа старшего лейтенанта Ботылёва прорвала линию обороны, заняла трамвайный парк, гараж и ряд небольших зданий, где и закрепилась. Коммунист Корницкий, пробиваясь к Ботылёву, оставшийся боезапас передал пулемётчику Макаренко. На пути Корницкого был каменный забор, а за забором оказались враги. Немцы пытались схватить моряка и бросились к нему, но с возгласом: «Получите, гады!», Корницкий бросил в гущу фашистов две противотанковые гранаты, а на третьей подорвался сам вместе с десятком гитлеровцев. Корницкому посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Николай Кириллов тоже стал Героем Советского Союза. А наши смелые девушки были в самых жарких схватках рядом с мужчинами. Надя Лихацкая, Зина Романова, Галя Воронина, Нина Марухно, Лида Верещагина и многие другие.

…Труженики нашего города и посёлков могут гордиться тем, что Геленджик внёс свой посильный вклад в разгром немецко-фашистских захватчиков при освобождении Новороссийска. Из нашего города на Малую землю шло пополнение, продовольствие, военные грузы».

«Москитная» флотилия

Вспоминая об отважных куниковцах, нельзя забывать и о самоотверженности тех, кто перебрасывал героические отряды через шквальный огонь врага. Это были не гигантские линкоры, красавцы крейсеры или быстрые эсминцы, а маленькие кораблики, ведомые людьми с большой морской душой, раз за разом переправлявшими помощь с Большой земли на Малую.

«Сторожевые пограничные катера, рейдовые и катерные тральщики, мотоботы, рыбачьи сейнеры, самоходные баржи и даже просто двенадцативёсельные баркасы. Эта «москитная» флотилия совершила первый опасный рейс к сильно укреплённому врагом берегу и под огнём высадила десант, а затем до утра перевозила подкрепление, боезапасы, продовольствие», – писала к 30-летию формирования дивизиона десантных мотоботов в газету заведующая библиотекой музея Л. Тюренкова.

Весь Геленджик с трепетом ждал возвращения этого каравана, уходящего на закате в сторону Мысхако. И всё же они прорывались. На рассвете возвращались судёнышки, изрешечённые осколками, с обгоревшими палубами и снастями. Многих не досчитывались встречающие.

«Моряки, люди с ярким воображением, называли эти утлые суда «тюлькиным флотом». Нет, не насмешливо, а ласково, гордясь тем, что вот на таких, до войны ловивших тюльку судах они бьют врага», – говорилось в статье.

В сформированный 29 января 1943 года в Геленджике дивизион входило 16 мотоботов. Команда мотобота состояла из четырёх человек: старшины, механика, моториста и сигнальщика. Из вооружения – два ручных пулемёта и два ящика гранат. Вмещалось в мотобот 45 десантников, но, взяв дополнительно 15–20 человек и тяжело осев в чёрной воде, судно уходило в ночную темноту на боевое задание.

Жизнь и борьба героев Малой земли во многом зависела от моряков «тюлькина флота». Так, в один из многочисленных рейсов команде морского бота № 10 необходимо было доставить на Малую землю консервированную кровь. Море бушевало. Огромные волны, подгоняемые ветром, заливали мотобот, но он в непроглядной тьме медленно приближался к берегу.

Немцы заметили судно, открыли артиллерийский и миномётный огонь, но судно продолжало продвигаться вперёд. Вдруг старшину мотобота Агаркова ранило в лицо осколком мины. Превозмогая боль, он не бросил пост. И, выполнив боевое задание, вернулся на базу в Геленджик.

Вот что писал в своих воспоминаниях моторист мотобота № 5, старшина 2-й статьи Иван Григорьевич Шевцов:

«Каждый раз, идя в опасный рейс, экипаж давал клятву. Море кипело от фашистских снарядов и мин, немцы называли нас «смерт­никами», но мы верили, что победим и прогоним заклятого врага».

Жила в Геленджике и скромная труженица санатория «Геленджик» Раиса Алексеевна Ящуринская. Каждую ночь на почтовом мотоботе она привозила на Малую землю дорогие солдату весточки из дома. Она везла им газеты и журналы, а обратно – пропахшие дымом и порохом разноцветные солдатские треугольники, торопливо написанные в минуты короткого отдыха. Пять месяцев, рискуя жизнью, обеспечивала смелая женщина почтовую связь.

Лакунцова Пелагея Кузьминична, 1924 года рождения, режет на столе хлеб. Снимок сделан во время боёв на Малой земле с 19 по 29 июля 1943 года.

На подмогу после баньки

Почти 50 лет назад, в мае 1975 года, вышла публикация, посвящённая простой женщине, тёте Паше из Кабардинки. Своё «солдатское спасибо» в статье с одноимённым названием ей передал малоземелец М. Э. Молодец.

«Фронтовым маршем шли роты 87-го отдельного противотанкового истребительного батальона на юг, к Геленджику», – начал свой рассказ ветеран, вспоминая, какое впечатление на личный состав произвело прифронтовое село Кабардинка.

Она растянулась длинной цепочкой домиков на несколько километров вдоль берега, и было видно, что немцы не жалели ни снарядов, ни бомб. Повсюду виднелись разрушенные постройки, вывороченные с корнем деревья, сломанные приусадебные заборы, а в земле зияли огромные воронки…

«Нечего греха таить, и солдаты, и командиры не только устали, но и не мылись уже больше месяца. И, естественно, комбат приказал старшине помыть весь личный состав.

Старшина Крячков, терский казак, был мастером на все руки: хозяин, умелец, организатор, непререкаемый авторитет.

Однако тётя Паша, кубанская казачка, внезапно и неизвестно откуда появившаяся в усадьбе, по своему мастерству превзошла нашего старшину. Потом выяснили, что была она хозяйкой дома, где мы остановились.

Крячков по-фронтовому готовил баню: четыре столба, четыре палатки, бочка, тазик, мыло – и готово. Мойся, солдат, на здоровье!

Тётя Паша категорически восстала против устройства Крячкова, заявив ему: «Ты там, на фронте, хозяин, a здесь – я. Твоя баня –  освежиться, а моя – напариться солдату, выгнать хворь да простуду».

– Командовать буду я, – выпалила тётя Паша, – а ты отдохни, голубок.

И Крячков сдался».

В летней кухне под руководством тёти Паши солдаты оборудовали баню с парилкой. Как рачительная хозяйка, она достала десяток веников из дуба, припасённых с осени, пропарила их и только тогда передала командование старшине.

Отделению М. Молодца повезло больше всех. После баньки их расквартировали в доме тёти Паши, так что они успели отведать её вкусного компота, поужинать и отдохнуть. А вечером всех подняли по тревоге.

«Прощаясь с тётей Пашей, мы по-сыновьи благодарили её за всё доброе, что сделала она для нас. Да и было за что. Теперь, уходя на Геленджик для отправки на Малую землю, были мы в отличном настроении: помытые, бельё постиранное, воротнички подшитые, обувь приведена в порядок, личное оружие в отличном состоянии, да и душевной силы добавилось.

На рассвете наш батальон влился в единую семью воинов-малоземельцев.

В дни празднования 30-летия освобождения Новороссийска от фашистских захватчиков мои поиски тёти Паши не увенчались успехом.

И хочется передать большое солдатское спасибо женщинам Геленджика и Кабардинки за внимание, заботу и любовь, проявленные к нам в годы войны».

Комсомолки Коваленко Екатерина (слева) и Стешко Александра (справа) — официантки радиоподразделения капитана Дука. Обе с первых дней на Малой земле. Снимок сделан во время боёв на Малой земле с 19 по 29 июля 1943 года.

Увековеченные в камне имена

Въезжая в Новороссийск со стороны Геленджика, трудно не заметить скульптурную композицию, созданную В. Е. Цигалем. Она включает в себя изрешечённый пулями и снарядами остов вагона, четыре автомата ППШ и барельеф с лицами четырёх десантников-куниковцев.

Фото композиции скульптора В. Е. Цигаля.

Вагон в годы войны находился на том же месте, так что это не муляж. А командиром взвода матросов, укрывавшегося под его защитой и державшего оборону на этом участке длиной в несколько километров, был наш земляк, Иван Макарович Коваленко. Именно ему принадлежит высеченное в камне лицо (нижнее).

Великая Отечественная война застала его в Севастополе, откуда вместе с Куниковым и группой краснофлотцев он с боями пробирался в Геленджик через Приморско-Ахтарск. Иван Коваленко 78 раз доставлял на катерах и мотоботах продовольствие и боеприпасы на Малую землю и забирал оттуда раненых. Шесть раз он был на волосок от смерти, но судьба была благосклонна – каждый раз его спасали товарищи.

Иван Коваленко с женой.

Коваленко участвовал во всех десантах на берегах Чёрного моря: в Новороссийске, Керчи, Феодосии, Севастополе, Одессе. Был ранен под Керчью, лечился в госпитале и опять рвался на фронт. Войну он закончил в Дании.

В Геленджике Иван Макарович встретил будущую жену – Нину Пантелеевну Сихиди. Она работала на хлебозаводе и под бомбёжками вместе с такими же 16-17-летними девочками грузила хлеб и продовольствие на катера и мотоботы. После войны в доме четы Коваленко на улице Декабристов, 13 часто собирались фронтовые друзья-куниковцы, приезжавшие из разных уголков нашей Родины. Был среди них и Георгий Никитич Холостяков.

После создания на курорте комитета ветеранов-куниковцев Иван Коваленко стал его секретарём. До самой пенсии работал он на комбинате бытового обслуживания, будучи простым тружеником. Встречался с детьми и рассказывал им о войне. Причём не только в Геленджике, но и во многих других городах нашей страны, куда выезжал за собственные средства.

Иван Макарович Коваленко умер в 1986 году и похоронен на новом кладбище.

Легендарная оборона Малой земли длилась 225 дней, после чего Красная армия перешла в победное наступление, освободив Новороссийск и Таманский полуостров.

О том, сколько советских солдат погибло на Малой земле, до сих пор нет исчерпывающей информации. Известно, что наиболее интенсивные потери десантники понесли в первый месяц боёв. Каждый третий малоземелец погиб или пропал без вести. Именно этим людям мы обязаны своей жизнью.

Валерия МАЙОРОВА

За предоставленные для иллюстрации статьи фотографии редакция благодарит Сергея Комогорцева. А за подписи к ним – краеведа Виталия Малесника.

Статьи по теме

Для развития
Кнопка "Вверх"