Две победы одной войны. Анастасия Мажарова

За линией фронта грохотала сталь, вздымалась земля, проливалась кровь. Там, в огне сражений, ковалась Победа. Но другая, тоже важная битва, развернулась в тылу – битва за выживание, за будущее, за саму возможность этой Победы. На плечи женщин, стариков и детей легла непомерная ноша: заменить ушедших на фронт мужчин, обеспечить армию и страну всем необходимым. И они выстояли. Превозмогая голод, холод, отчаяние, а порой и под бомбёжками, они ковали свою Победу. Их подвиг – скромный, но оттого не менее героический – навсегда вписан в историю Великой Отечественной войны.

С 1956 по 1970 годы Геленджикским районным госархивом руководила Анастасия Ивановна Мажарова (Вербицкая). Умная, скромная, интеллигентная, инициативная, энергичная – она была удивительным человеком. Глядя на фотографии этой красивой женщины, невольно задаёшься вопросом: откуда в ней такая сила духа, такая стойкость?

Ранние годы и семья

16 января 1900 года в старой Свято-Вознесенской церкви Геленджика обвенчалась красивая пара: 27-летний Иван и 20-летняя Наталья. Об этом событии сохранилась запись в церковной метрической книге. Поручителем со стороны невесты выступил Митрофан Иванович Мажара, старшина деревни Геленджик.

Анастасия Ивановна Вербицкая родилась 6 ноября 1914 года в Геленджике, в большой и уважаемой семье. Её отец, Иван Павлович Вербицкий, имел звание «Личный почётный гражданин», а мать, Наталья Андреевна Гайдабура, вела домашнее хозяйство и занималась шитьём. В семье Вербицких было девять детей, и Анастасия, которую дома звали Адой, была седьмым ребёнком.

В автобиографии Анастасия Ивановна писала, что до 1920 года её «отец, рабочий-строитель, столяр, плотник, работал по найму, мать – домохозяйка, работала портнихой на дому. Проживали в Геленджике. Имели свой дом. Мать умерла в 1920 году. Отец с семьёй переехал в село Фальшивый Геленджик, где получил землю от государства, занимался сельским хозяйством, в 1928 переехал в Геленджик…».

Стоит отметить, что Иван Павлович Вербицкий не афишировал своё звание «Личный почётный гражданин», полученное до революции. В советское время это могло вызвать неоднозначную реакцию. Хотя дворян подобным званием не награждали, к почётным гражданам обращались «ваше благородие», и они пользовались рядом привилегий: освобождались от подушного налога, телесных наказаний и призыва в армию. Звание не передавалось по наследству, однако известно, что дед Анастасии Ивановны – Павел Матвеевич Вербицкий, также был Личным почётным гражданином и имел духовное звание. Его имя дважды встречается в метрических книгах Свято-Вознесенской церкви Геленджика: в связи с рождением сына Михаила в 1884 году и в связи с его смертью от воспаления лёгких в 1885 году.

Юность и замужество

Жизненный путь Анастасии Вербицкой не был лёгким. Рано, в 6 лет, потеряв мать, она быстро повзрослела. Неизвестно, как сложилась бы её судьба, если бы она не встретила Александра Мажарова, человека хорошего и достойного.

Отец Александра, Павел Семёнович Мажара, бывший красный партизан и коммунист, происходил из семьи первопоселенцев Геленджика. В 1920-е годы он организовал в Фальшивом Геленджике первую сельскохозяйственную артель. Неудивительно, что его сын Александр стал трубачом первого пионерского отряда села.

В 1924 году Анастасию и Александра приняли в пионеры, а затем и в комсомол. Несмотря на то, что они были ровесниками, Александр всегда был для Ады примером и наставником. В 1935 году молодые люди поженились. В 1936 году у них родилась дочь Берта. Осенью того же года Александра призвали на срочную службу в РККА, после которой он вернулся в Геленджик и стал работать в Районном Совете. В 1939 году у них родился сын Гарри.

В анкетах Анастасия Ивановна указывала, что, помимо шести классов школы, другого образования у неё нет. Однако она писала грамотно и имела хороший почерк, поэтому в феврале 1937 года её назначили секретарём в Фальшиво-Геленджикский сельсовет.

Военные годы в Геленджике

Трудные времена закаляют характер. Сегодня нам сложно представить, какое бремя легло на плечи женщин в годы Великой Отечественной войны.

Когда началась война, Анастасии Ивановне было неполных 27 лет. Она была замужем, имела двоих детей и уже год работала в Управлении НКВД. В июне 1941 года семья Мажаровых гостила у родственников в селе Фальшивый Геленджик (ныне Дивноморское).

В своих воспоминаниях Анастасия Ивановна пишет:

«22 июня к нам пришёл дежурный из сельсовета и сообщил, что началась война. Райисполком отозвал мужа из отпуска, и он тут же уехал. Через час и меня отозвали».

Добраться до Геленджика с двумя маленькими детьми было непросто. В ожидании автобуса стояла очередь из отдыхающих, вызванных телеграммами к месту работы.

Вскоре было объявлено, что Геленджик находится в опасной близости от фронта и возможна высадка вражеского десанта. В городе ввели режим светомаскировки, и с заходом солнца он погружался во тьму.

Через месяц после начала войны Анастасия Ивановна проводила мужа на фронт. Берте было 5 лет, Гаррику – 2 года. Ей было тяжело, но мысли об увольнении у коммунистки Мажаровой не возникало.

Из воспоминаний Анастасии Мажаровой:

«Я работала заведующей районным ЗАГСом. Вскоре была введена карточная система. Условия жизни усложнились, не хватало питания, к зиме не заготовила дров, детишки без одежды и обуви. Трудностям не было конца».

Но личные проблемы отходили на второй план. Военное время требовало от каждого сотрудника НКВД полной самоотдачи. Начались ежедневные дежурства по райисполкому, по городу, борьба с нарушителями светомаскировки. Когда помещение районного ЗАГСа заняла военно-полевая почта и военная цензура, ЗАГСу пришлось переехать на второй этаж городского Совета по ул. Ленина, а затем в старенький домик ниже по улице.

Работа в прифронтовом городе

Первые бомбы упали на Геленджик 7 марта 1942 года. Анастасия Ивановна пишет, что «в это время проводилось торжественное собрание, посвящённое 8-му марта в клубе строителей. Бомбы упали в район нынешней автостанции и порта». Была разрушена греческая церковь и жилые дома на углу улиц Садовой и Красных партизан. В тот день в её квартире, рядом с портом, от взрыва обвалился потолок, упав прямо на ребёнка, но всё обошлось.

Бомбили и соседний Новороссийск. Отделом тыла в Геленджик стали привозить детей, чьи родители погибли во время бомбежек. Анастасия Ивановна определяла их в семьи геленджичан и оформляла усыновление через ЗАГС. Эта работа требовала внимательного и чуткого отношения к обездоленным детям.

При райисполкоме была создана комиссия по призыву женщин в Красную армию, и коммунист Мажарова, как представитель от городского Совета, принимала активное участие в её работе, занималась учётом и распределением рабочей силы на оборонные работы. Женщины, старики и подростки заменяли ушедших на фронт мужчин. Рабочие руки были нужны на сельхозработах, на строительстве аэродромов на Тонком Мысе, оборонительных сооружений: противотанковых рвов, ДОТов, ДЗОТов…

Горячее лето 1942-го

Летом 1942 года военные действия на Кубани развивались стремительно. 9 августа 1942 года был оккупирован Краснодар. По словам Анастасии Ивановны Мажаровой:

«Эвакуированные документы архива ЗАГСа были уничтожены в Краснодаре нашим сотрудником милиции тов. Костырко, так как немец уже подходил к городу, и деть их было некуда, их сожгли».

Но печать и часть бланков для работы ей удалось сохранить. Учитывая, что ЗАГС и архивный отдел находились в ведомственном подчинении НКВД, вероятно, районный архив Геленджика постигла та же участь. Он бесследно пропал. Эта невосполнимая утрата исторических документов значительно усложнила поиск сведений о довоенном прошлом Геленджика.

В своих воспоминаниях Анастасия Мажарова описывает страшные события первых дней жизни прифронтового города.

«9 августа 1942 года бомбы посыпались на Геленджик. Первыми были разрушены: Дом колхозников (ныне 4-х этажный жилой дом по улице М. Горького, напротив Дома пионеров), школа (ныне Дом пионеров). 10 августа прекратили свою деятельность почти все учреждения и предприятия города, многие организации переселились в сёла района».

Для жителей Геленджика наступили черные дни.

«Население покинуло город, бежало в горы, в щели, за город, в леса. Немногим удалось эвакуироваться за пределы района».

В сложившихся обстоятельствах Анастасия Ивановна отправляет своих детей к родственникам в Фальшивый Геленджик, где они находятся до марта 1943 года.

В опустевшем городе, который превращался в руины, «случалось мародёрство, растаскивали разбитые магазины, жилые квартиры. Под шумок грабили и целёхонькие дома, хозяева которых бежали в горы».

Бомбардировки Геленджика усиливались. Прямое попадание бомбы произошло в здание ЗАГСа, и Анастасия Ивановна перешла работать в помещение районного отдела НКВД, в опустевший жилой дом по ул. Горького, 41. Сотрудников оставалось всё меньше, и ей приходилось выполнять работу других отделов: паспортного и адресного столов.

«Хлеб населению выдавали мукой, но, так как многие горожане скрывались от бомбёжек в горной части района, то и муку выдавали на десятом километре шоссе, идущего к Михайловскому перевалу, в кустах. Места выдачи всё время менялись».

Нужно было иметь точные данные о тех, кому полагались карточки на хлеб. Анастасия Ивановна писала:

«В бомбёжку была уничтожена картотека адресного стола, и для бережного распределения запасов хлеба потребовался переучёт населения. Эту работу мы проводили с Леной Диденко, работавшей тогда в паспортном столе. Трудно было, так как население появлялось из лесу только на рассвете, позже уже начиналась бомбёжка, и люди возвращались в свои убежища».

Город-госпиталь

Когда шок от первых бомбежек прошёл и линия фронта стабилизировалась, часть жителей и организаций вернулась в город. Прифронтовой Геленджик стал передовой базой материально-технического обеспечения войск, городом-госпиталем. Здесь базировались малые силы Новороссийской военно-морской базы Черноморского флота, передовые армейские и авиационные части, ремонтные мастерские и склады с оружием и боеприпасами.

«В порту бесперебойно шла выгрузка грузов и раненых с Малой земли. Дома отдыха все были заняты госпиталями. Население приходило помогать переносить раненых, ухаживать за ранеными, женщины приносили молоко, школьники и дети детского сада устраивали концерты».

Круглосуточно работал хлебокомбинат, который снабжал хлебом воинские части и население города. Женщины овладевали новыми специальностями: рыбака, тракториста, лесозаготовителя. Геленджик жил одним дыханием с фронтом. Это был самоотверженный труд во имя Победы – подвиг, достойный уважения и памяти.

Анастасия Ивановна Мажарова (Вербицкая) прошла через тяжёлые испытания войны, проявив силу духа, самоотверженность и преданность Родине. Она мечтала написать книгу о прифронтовом Геленджике и о боевом пути своего мужа-орденоносца, участника Парада Победы на Красной площади в июне 1945 года. Записи её воспоминаний бережно хранятся в семейном архиве Мажаровых (Вербицких).

При подготовке статьи использован материал экскурсовода г. Геленджика Светланы Абрамовой