Василий Савчук: храм — мой дом

Своё 60-летие старший алтарник Свято-Вознесенского кафедрального собора Василий Васильевич Савчук отметил, как и всегда, не в свой день рождения – 12 января, а 14-го, в кругу большой церковной семьи. Это его именины – день памяти святителя Василия Великого.
«Оглядываясь сейчас на прожитые годы, я со страхом думаю о том, что моя жизнь могла сложиться как-то иначе. Она есть именно такая, какую бы я хотел, за что благодарен Богу!»
В конце Божественной литургии настоятель храма иерей Антоний Пульнов от имени прихожан и от себя лично поздравил Василия с юбилеем и поблагодарил за его многолетний труд на благо Матери Церкви и конкретно геленджикского Свято-Вознесенского собора. Отец Антоний особенно отметил верность и преданность Василия Савчука выбранному однажды пути и своему делу.
Батюшка говорил о том, что сейчас не так много людей, для которых понятия «верность» и «преданность» не просто слова, а жизненные ориентиры. 34 года каждый день Василий трудится на территории одного храма. Редкие люди способны нести такое послушание, когда вокруг так много искушений.
Нет ближе и роднее дома для Василия, чем Свято-Вознесенский собор Геленджика. Часто можно слышать фразу: «Да он прямо живёт на работе!» Для Василия это не просто слова: он действительно живёт на территории храма более 30-ти лет. И вовсе не потому, что ему негде жить. У него есть небольшая квартирка в Дивноморском, оставшаяся от родителей. 34 года назад он пришёл помогать тогдашнему настоятелю, протоиерею Владимиру Сазонову восстанавливать полуразрушенный храм и остался, считая именно его своим настоящим домом. Все работы по восстановлению храма и вся церковная приходская жизнь проходят при его непосредственном участии.
Это сейчас Василию выделена комната в административном здании на территории собора, а многие годы он проживал в крошечном закутке в старом щитовом домике, без отопления, где помещались только кровать, стул, тумбочка и маленький столик. И «удобства» – на улице.
В соборе Василий Васильевич, как говорится, «и швец, и жнец, и на дуде игрец»: и пономарь (помощник священника), хорошо знающий церковную службу; и прораб, и завхоз и сторож. Он практически обходится без выходных и отпусков. Василий никогда не откажет в помощи, если кому-то она понадобится. Он любит свой храм и знает всё о нём, о его потребностях и нуждах. Например, в день беседы я нашла его у одного из канализационных люков на территории собора.
Знаете, и легко, и трудно рассказывать о человеке, которого ты знаешь несколько десятилетий. С Василием я знакома с 1992 года. Тогда мне пришлось летом жить в старой сторожке с младенцем и «без удобств».
Территория храма тогда не была огорожена: частично всё ещё принадлежала 3-ей школе. По ночам молодёжь (разного толка) «тусила» около этой сторожки, и было немного неуютно, мягко говоря. Успокаивало то, что «брат» Василий, тогда ещё совсем молодой человек, после долгого рабочего дня, с двумя большими собаками, которые приблудились из города, ещё и ночью следил за порядком около храма. Я слышала, как он «проходил дозором», напевая молитвы, и я знала, что можно спать спокойно. С того самого времени и по сей день Василий всегда на страже и готов трудиться и ночью, если это будет необходимо для собора.
– Василий, не только прихожане, но и многие жители города знают, что тебя всегда можно найти на территории собора в любое время суток. Как получилось так, что Свято-Вознесенский храм стал твоим родным домом?
– Я благодарен Богу за то, что он привёл меня сюда. В 26 лет, в мае 1991 года, я пришёл помогать восстанавливать храм, в августе этого же года о. Владимир предложил мне постоянную работу, и с тех пор тружусь, как умею, здесь. Этот храм и моя молитва – это и есть моя настоящая жизнь, которую я ни за что не хотел бы изменить.
С первых богослужений я также начал помогать о. Владимиру в алтаре в качестве пономаря. Тогда же познакомился с Константином Бузиным (ныне епископ Игнатий), который помогал мне усвоить обязанности алтарника. Я никогда и не думал о другой работе и о другом доме. Многому научился здесь, освоил разные профессии, получил умения и навыки не только церковной жизни, но и многие другие, житейские. И всё это для того, чтобы быть полезным именно здесь. Некоторые мои знакомые говорят, что я мог бы хорошо зарабатывать вне стен храма, но мне такие мысли никогда не приходили в голову.
– До того как прийти сюда, ты некоторое время работал в храме на ул. Горной?
– После армии (я служил во флоте подводником, на Камчатке) работал слесарем в «Южморгео». В то время я уже осознанно потянулся к Церкви и с 1989 г., по субботам и воскресеньям, стал ходить в Свято-Преображенский кладбищенский храм на богослужения. Мама настояла на том, чтобы я стал петь на клиросе (малый церковный хор). А когда узнал, что центральный храм Геленджика начали восстанавливать, решил участвовать в этом богоугодном деле.
– Василий, ты ведь из верующей семьи?
– Да. Родился я на Украине. В село Дивноморское наша семья переехала в самом начале 70-х, когда мне исполнилось 5 лет. Тогда повсеместно начали выдавать паспорта, и люди могли менять места жительства. Отец приехал работать на побережье, а потом и вся семья присоединилась к нему: мама, бабушка, сестра и я. Бабушка и мама, Анна Михайловна, были очень набожными, несмотря на то, что тогда христиан притесняли, их высмеивали за «темноту и невежество». Мама много молилась. Действующий храм был только в Геленджике на Старом кладбище. Тогда молодёжи и школьникам почти запрещалось молиться и ходить в церковь.
Однажды, когда я в третьем классе пошёл с мамой и бабушкой в храм на Пасху, нас остановила целая толпа пионеров, комсомольцев и дружинников. Они начали меня срамить и заставлять вернуться домой. Мама и бабушка почти силой отбили меня, и мы отстояли службу. На следующий день маму вызвали в школу и публично стали обвинять в том, что она портит советского школьника, водит его в церковь, и что так нельзя. На это мама твёрдо ответила, что сама решает, как воспитывать своего ребёнка. Её глубокая вера постепенно проникала и в мою душу.
– Ты ведь окончил духовную семинарию. Почему же не стал священником после её окончания?
– Быть именно священником я не стремился. Считал себя недостойным. Я не создал свою собственную семью, посвятив себя работе. Но наша большая приходская семья, которая была мне не родная по крови, но родная по духу, поддерживала меня в принятии решения. Мы тогда не могли помогать друг другу финансово, но щедро делились душевным теплом. Поэтому такое важное и, казалось бы, очень личное решение принималось многим моим церковно-приходским окружением, а особенно директором Воскресной школы Лидией Шендеровой и регентом хора Еленой Голуб. И я понял, что не могу не оправдать такого доверия близких по духу мне людей.
В 2004 году я поступил в Ставропольскую духовную семинарию, а в 2008 году окончил её. Тогда пришлось делать выбор: стать священником и уходить на другой приход, куда пошлют, или оставаться в Свято-Вознесенском храме и работать, как и прежде. Для себя я решил, что не стоит мне быть священником, потому что в моём характере есть такая черта, как грубоватость в общении, иногда бываю не очень тактичным. Я знаю это качество за собой и считаю, что это недопустимо для священника. Ведь молиться и трудиться для Церкви Христовой можно и не будучи батюшкой.
Знания, полученные мною в духовной семинарии, обогатили мой разум. Я очень люблю своё дело – помогать священникам, участвовать в Божественной литургии и трудиться в храме.
– Что для тебя значит молитва?
– Люди имеют разные смыслы жизни: благополучие, богатство, признание. Для меня смысл моей жизни – молитва и труд. Любовь к глубокой внутренней молитве у меня, наверное, от матери. Господь управил так, что, не имея собственной семьи, я могу всецело посвящать себя и своё время молитве и труду. Только с молитвой можно преодолевать жизненные невзгоды, искушения и трудиться в полную силу. И во всём полагаться на Господа.
Елена Гирель